Последний Еврей - Страница 3

Девушка замолчала. Я задумался. Пока - все прекрасно. Надо только забыть про две хайфские и три иерусалимские квартиры. Как бы получше сформулировать следующий вопрос? Сейчас, с "размягченным" мозгом, девушка может отвечать только на вопросы "в лоб", не делая обобщений.

- Почему меня желательно взять живым?

- Таков приказ.

Конечно, рядовому агенту причин не объясняют. Но вопрос очень важен. Куда легче сжечь меня с машиной, чем перебрасывать в это время целую армию красавиц. Почему они предпочли второй вариант?

- Отмечены ли странности в моем поведении?

- Нет. Поведение нормальное.

- Есть ли сведения о каких-либо связях за границей?

- Чьих?

Получил, идиот. Только прямые вопросы!

- Есть ли сведения о моих связях за границей?

- Изредка - операции на Нью-йоркской бирже. Недельный отдых на Кипре и в Турции. Все.

Пока пронесло. Или я сам себя обманываю и знакомлюсь только с тем, что мне хотели подставить? Попробую-ка я разобраться со своей гостьей.

- Кто ты?

- Я - Веред Фридман, - девица сообщила мне имя, уже известное по удостоверение личности. Ну, конечно, их готовят к возможному допросу с применением наркотиков или еще чего-нибудь. Не беда, попробуем на втором уровне.

Я переключил "печку" на более глубокое проникновение.

- Кто ты?

- Я - Веред Фридман.

Шайтан! До чего предусмотрительны, собаки. Даже на случай гипноза подстраховались. Мой аппарат рассчитан только на два уровня. Что поделаешь, неизвестная героиня канет в вечность, сохранив память о себе только в архивах Стражи. А что еще можно спросить на втором уровне?

- Есть ли у тебя какая-то информация обо мне в дополнение к сказанному?

- Муков предпочитает коротко подстриженных брюнеток.

- Не о женщинах. Есть ли у меня друзья?

- Нет.

- Почему я укрылся именно в Израиле?

- Израиль - место, где человека из будущего станут искать в последнюю очередь.

- Предпринимал ли я попытки самостоятельно откорректировать историю?

- Нет информации.

- Какие мои действия не поддаются логическому объяснению?

- Нет информации.

Я вздохнул. Какая неразвитая девочка. Работает с человеком в самом, можно сказать, тесном контакте и ничего-то о нем не знает. Что бы еще спросить?

- Твоя специальность?

- Секретарша.

Это, надо понимать, Веред Фридман. Все зависит от вопроса. Я спросил о себе, получил верный ответ. Но если бы я спросил: "С каким заданием прибыла?" - получил бы: "Не знаю никакого задания".

- Куда меня надо доставить?

- Автобус "Галиль Турс" у торгового центра "Лев-а-Мифрац" сегодня в 19.30.

- Станция в автобусе?

- Да.

- Сколько человек участвуют в операции?

- Больше двух десятков.

Ай да я. Мне всегда казалось, что операции в прошлом проводят один-два агента. А тут расщедрились, словно новую мировую войну развязывают. Не к добру. Что еще они могут про меня знать?

В очередной раз я уронил девушку на пол. Открыл холодильник. М-да. Окаменевший сыр и заледеневший хлеб. Что если это будет моя последняя трапеза? Прекрасный ресторанный обед сгорел, как в печке, когда я катался по полу в нежных девичьих объятиях. Придется есть то, что есть: калории мне еще пригодятся.

Девушка подала голос, с головой вне прибора она опять стала прежней.

- Ты просто ненормальный, Муков, - сказала она. - В твоих поступках нет ни капли смысла.

- Докажи, - сказал я, набивая рот обломками сыра и хлеба.

- Нечего доказывать. Ты мог принять ислам и сделать головокружительную карьеру в науке. Никому бы в голову не пришло копаться в твоей родословной. Ты уже был так высоко! Я даже не могла бы мечтать стать твоей четвертой женой.

- А что, очень хочется?

- Но ты убежал. - Пленница игнорировала мой вопрос. - И куда убежал? В Израиль, государство, которому осталось существовать всего семь лет или что-то вроде того. Скажи, нормальный человек бежит в Израиль?

Я тоже не горел желанием отвечать. А девушка продолжала.

- Можно понять, если бы ты оказался религиозным фанатиком. Нет, ты не религиозен. Можно понять, если бы ты попытался изменить ход истории, полез в политику. Ты и тут ничего не делаешь. Получается, что ты просто идиот-самоубийца, только отсрочивший свою смерть на одиннадцать лет. Ты обречен, тебе не прожить даже эти годы в надежде покинуть Израиль перед уничтожением. Мы все равно тебя найдем и уничтожим. Вернись сам.

Я хмыкнул.

- Да-да! Почему бы тебе не вернуться? Если тебя накрыли один раз, то накроют и второй. Но если ты сдашься, тебя не убьют. Тебе просто сотрут твою личность. Твой разум умрет, но тело выживет. Это же лучше, чем ничего, не правда ли?

Я хмыкнул еще раз. Щедрое предложение. Если бы я и в самом деле был сумасшедшим, то мог бы на него клюнуть. Сначала меня допросят, а потом без боли и муки протрут мозги чистенькой тряпочкой. И в моей голове поселится какой-нибудь жизнерадостный кретин. Всем будет хорошо, все будут радоваться жизни. Хэппи-энд.

Запас времени был солидный, но минутами, как и деньгами, бросаться не стоило. Я обдумывал, что мне делать со стражницей. Проще всего - пристрелить и выбросить на обочине. Еще лучше - предварительно изнасиловать. Так будет абсолютно правдоподобно. Документы уничтожить, вряд ли они проведены через компьютер МВД. Можно, конечно, глянуть, но времени нет. Автобус "Галиль Турс" ждет меня. А что если... Нет, это не гуманизм, это трезвый расчет, я могу выиграть очень много.

Я вытащил инструменты и кинулся к "Панасонику". Модулятор можно было переделать. Намек поступил от девушки. Пусть теперь злится сама на себя. Или радуется, если она искренне со мной говорила.